Почему неправильно говорить про новый штамм коронавируса? Чем вариант дельта отличается от остальных и почему он более опасен? Почему так много заболевших среди вакцинированных?

На эти вопросы отвечает Сергей Нетесов, доктор биологических наук, профессор, член-корреспондент Российской академии наук, заведующий лабораторией биотехнологии и вирусологии факультета естественных наук Новосибирского государственного университета.

— Сергей Викторович, всех нас очень волнует новый штамм коронавируса — индийский, который, как пишут, намного опаснее тех, которые нам уже были известны. Так ли это, и если да, то в чем такая особенная опасность?

— Я бы не называл это штаммом, потому что штамм, с точки зрения классификации вирусов, — это вирус от одного конкретного человека, то есть как один листочек на дереве, а вот вариант вируса — большая ветвь с массой ответвлений, на которых и находятся листочки-штаммы. Согласно политике политкорректности Всемирной организации здравоохранения, варианты вирусов называются не по странам, а по буквам греческого алфавита, и сейчас таких букв разным вариантам присвоено уже 8 или 9.

Альфа — это британский вариант, бета — южноафриканский, гамма — бразильский и дельта — индийский вариант. Надо сказать, что варианты неизбежно должны были возникнуть, поскольку коронавирус — это РНК-содержащий вирус, а почти все РНК-содержащие вирусы постепенно эволюционируют, это один из способов их выживания.

К примеру, британский вариант, судя по всему, появился, когда один пациент лечился от ракового заболевания. У него был подавлен иммунитет, и коронавирус циркулировал в его организме более ста дней. В отношении этого и всех других вариантов провели исследования, и результаты были обнадеживающими, хотя сначала опасались, что вакцины будут малоэффективны.

— Так эффективны они или нет?

— Эффективны почти так же, как и против исходного варианта. Но вот вариант дельта отличается от остальных тем, что аминокислотная последовательность его S-белка содержит гораздо больше замен, потенциально способных изменить его структуру и, следовательно, свойства. Кроме того, у него есть дополнительные замены, которые повлияли на вызываемую им симптоматику и репродуктивное число.

— Чем же отличается симптоматика?

— По наблюдениям, заболевание развивается быстрее, гораздо меньше пациентов теряют обоняние и вкус, но при этом у гораздо большего числа больных наблюдаются симптомы желудочно-кишечного поражения, да и само заболевание проходит тяжелее — особенно у невакцинированных и не перенесших это заболевание ранее.

Предварительные данные о его репродуктивном числе таковы, что данный вариант действительно раза в полтора более эффективно заражает других людей. И это самая пока печальная его особенность, потому что он распространяется быстрее, и в большинстве стран вытеснил прежние варианты вируса. Инфицированный им человек производит в 100-1000 раз больше вирусных частиц, чем исходный вариант.

Сейчас ясно, что разработанные вакцины работают и против варианта дельта. Но также стало известно, что их эффективность, защитный эффект немного поменьше — на 5-10 процентов. Если вакцина защищала на 95 процентов от исходных вариантов, то теперь — на 80-90%.

— Многие врачи сейчас говорят о том, что через какое-то время после вакцинации снижается уровень антител, и надо ревакцинироваться.

— Об этом должны говорить не врачи, а вирусологи, причем на основе данных научных исследований, которые должны быть систематизированы и опубликованы. И когда об этом судят некоторые «специалисты», я всегда спрашиваю: где результаты ваших исследований? Кроме того, специалисты знают давно и хорошо, что дело не в уровне антител, а в том, что у этого нового варианта дельта немного по-другому устроен белок S. Для надежного противостояния ему, возможно, нужна не просто ревакцинация, а модифицированная вакцина. Между прочим, «Pfizer» и «Модерна» уже делают ее.

Уровень антител — еще не гарантия защиты от инфекции. У нас иммунитет трехкомпонентный, а не однокомпонентный.

С другой стороны, давайте посмотрим правде в глаза. В мире поставлено уже три миллиарда с лишним доз вакцин, а в России вакцинировано только 20 процентов населения, и то только пока одной дозой. И уже зовут ревакцинироваться. А кто ни разу не вакцинирован, им что делать? Давайте все-таки сделаем так, чтобы у нас хотя бы первой дозой вакцины покрыть процентов 70-80 населения.

— А как этого добиться, если вакцинация добровольная?

— Да, правда жизни такова, что Россия — вторая в мире страна по антивакцинаторским настроениям после Франции. Эти самые антивакцинаторы, когда заражаются и болеют тяжело, после этого замолкают. Но никому не рассказывают, что были полными дураками. Вот в чем наша главная проблема.

Я сейчас смотрю комментарии в YouTube на свои лекции и лекции других ведущих российских специалистов и вижу, что там одни антивакцинаторы, причем анонимные, комментируют — такую несут чушь, что и смех, и грех.

У антивакцинаторов то 5G во всем виновато, то чипирование, то вакцины у них мутации генома вызывают, то они в вакцинах фрагменты ВИЧ находят. Это не просто абсурд, а прямо-таки парад абсурда!

Сам акт зачатия нового человека — это генно-инженерное событие. Смешиваются генетические материалы хромосом матери и отца, идут многочисленные рекомбинации. Потом, когда новый человек родится, он сталкивается с вирусными инфекциями. Где-то к семи годам он штук, наверное, 40-60 разных инфекций переживает. При этом от десятка вирусов малыш защищен прививками, иначе бы детская смертность у нас зашкаливала. У Льва Толстого, не бедного, между прочим, человека, 5 из 13 детей умерли от инфекций. У Достоевского 2 из 4 детей умерли в младенчестве по той же причине. А эти люди почему-то считают, что один вирус, превращенный в вакцину, у которого убрана часть генов, отвечающих за размножение, генную революцию произведет. Чушь полнейшая!

— Сергей Викторович, так вы считаете, что нужно сделать обязательную для всех вакцинацию?

— Нужно просто создать нормальные информационные условия, чтобы люди увидели, что другого выхода из эпидемии нет. Если Европейское медицинское агентство аккредитует нашу вакцину «Спутник» и сертификаты о вакцинации этой вакциной будут легитимны в Европейском союзе, то внутреннее доверие поднимется.

Другой вопрос — создать обеспеченность вакциной и гарантировать отсутствие лжесертификатов. На сегодняшний день единственным препаратом с доказанной эффективностью является «Спутник V». Насколько я знаю, производством этой вакцины занимаются, как минимум, пять компаний, и надо, чтобы им государство помогало. Потому что это очень непростое производство, там нужно много компонентов, необходимы установки, приборы, культуральные среды. Наконец, нужны специальные аппараты для очистки наработанного вируса.

Так что задач на пути производства вакцин у нас много, но и в мире их тоже немало. Однако это — задачи, а не проблемы. Надо просто их стараться решать, и тогда мы победим в этой битве за наше здоровье.

Беседу вела Наталия Лескова 

Фото: Adobe Stock